SFIFF screening: Me and You and Everyone We Know

Совершенно чудесный фильм девушки с шекспировским именем Miranda July; я как-то пропустила всю прессу о нём, и поэтому увиденное оказалось полным сюрпризом. Маленькие переплетающиеся истории из жизни разных людей, смешные и трогательные. Виньетки: золотая рыбка в пакете на крыше машины, несущейся по шоссе; человек, который ждёт первого утреннего автобуса и постукивает монеткой по столбу, а маленький чёрный мальчик слышит этот стук каждое утро и никак не может понять, что же это такое; ужасно смешные сцены в порночате и философствующий продавец отдела обуви, который, серьёзно рассматривая натёртые ножки девушки, говорит: "Почему вы считаете, что заслужили такие страдания?" Сама Miranda July играет в фильме одну из главных ролей - девушки-художницы, которая работает водителем такси для пожилых людей.
"Нам всем нужен кто-то, кого бы мы могли любить" - и герои, дети и взрослые, делают эти маленькие шаги навстречу друг другу, чтобы не получилось слишком поздно - как у старика, героя фильма, который говорит со слезами на глазах, что провёл всю свою жизнь не с той женщиной, а единственную встретил только недавно, и она дала ему отставку, зная, что скоро умрёт. "А она всегда права", - заключает старик. Диалоги вообще отличные, кстати говоря.
...В общем, я теперь знаю, кто у меня будет любимый независимый режиссёр где-то после Хэла Хартли.
P.S. Отзыв sashamalchik - здесь.

SFIFF screening: Me and You and Everyone We Know

Совершенно чудесный фильм девушки с шекспировским именем Miranda July; я как-то пропустила всю прессу о нём, и поэтому увиденное оказалось полным сюрпризом. Маленькие переплетающиеся истории из жизни разных людей, смешные и трогательные. Виньетки: золотая рыбка в пакете на крыше машины, несущейся по шоссе; человек, который ждёт первого утреннего автобуса и постукивает монеткой по столбу, а маленький чёрный мальчик слышит этот стук каждое утро и никак не может понять, что же это такое; ужасно смешные сцены в порночате и философствующий продавец отдела обуви, который, серьёзно рассматривая натёртые ножки девушки, говорит: "Почему вы считаете, что заслужили такие страдания?" Сама Miranda July играет в фильме одну из главных ролей - девушки-художницы, которая работает водителем такси для пожилых людей.
"Нам всем нужен кто-то, кого бы мы могли любить" - и герои, дети и взрослые, делают эти маленькие шаги навстречу друг другу, чтобы не получилось слишком поздно - как у старика, героя фильма, который говорит со слезами на глазах, что провёл всю свою жизнь не с той женщиной, а единственную встретил только недавно, и она дала ему отставку, зная, что скоро умрёт. "А она всегда права", - заключает старик. Диалоги вообще отличные, кстати говоря.
...В общем, я теперь знаю, кто у меня будет любимый независимый режиссёр где-то после Хэла Хартли.
P.S. Отзыв sashamalchik - здесь.

SFIFF screening: Harvest Time/Время жатвы

Ещё немного, и у Марины Разбежкиной получился бы фильм ужасов: переходящее красное знамя, поселившееся в доме комбайнерши Антонины (Людмила Моторная - совершенно венециановская "Крестьянка с васильками") - не то Чужой, не то просто чёрная дыра, в которую неумолимо проваливается не только время, потраченное на штопку прогрызенных мышами дырок - но и любовь, и жизнь всей её семьи. Лирических отступлений, на мой вкус, многовато, но без них вообще короткометражка бы получилась.
Интересные вопросы в приведённом в пресс-релизе интервью западные журналисты задают: мол, что это за фишка такая с переходящими знамёнами в чистом поле, никак сатирическое преувеличение какое? И терпеливая режиссёр им объясняет - да нет, было, так всё и было.
И конечно, жуткий совершенно момент про желания: у героини две мечты, чтобы муж вернулся с войны и чтобы ей подарили отрез ситца. Муж возвращается безногим инвалидом, а вместо ситца ей вручают это жуткое знамя. Мельком показывают пьедестал почёта: на втором и третьем месте стоят девушки с заветными цветастыми свёрточками.

SFIFF screening: Harvest Time/Время жатвы

Ещё немного, и у Марины Разбежкиной получился бы фильм ужасов: переходящее красное знамя, поселившееся в доме комбайнерши Антонины (Людмила Моторная - совершенно венециановская "Крестьянка с васильками") - не то Чужой, не то просто чёрная дыра, в которую неумолимо проваливается не только время, потраченное на штопку прогрызенных мышами дырок - но и любовь, и жизнь всей её семьи. Лирических отступлений, на мой вкус, многовато, но без них вообще короткометражка бы получилась.
Интересные вопросы в приведённом в пресс-релизе интервью западные журналисты задают: мол, что это за фишка такая с переходящими знамёнами в чистом поле, никак сатирическое преувеличение какое? И терпеливая режиссёр им объясняет - да нет, было, так всё и было.
И конечно, жуткий совершенно момент про желания: у героини две мечты, чтобы муж вернулся с войны и чтобы ей подарили отрез ситца. Муж возвращается безногим инвалидом, а вместо ситца ей вручают это жуткое знамя. Мельком показывают пьедестал почёта: на втором и третьем месте стоят девушки с заветными цветастыми свёрточками.

SFIFF tapes: Facing the Dead

Совершенно бессмысленное кино. Вроде бы как бы обещали фильм о том, как в годы репрессий закрашивали лица на фотографии. Несколько снимков показывают: зарисованные, заляпанные краской лица, оборванные края. Рука отца на ладони девочки, сидящей на качелях - всё, что осталось. Участвующий в картине историк Дэвид Кинг говорит, что у него таких фотографий гигантская коллекция, 250 тыс. штук. Ну так покажите же их! Снимки говорят сами за себя. Нет; вместо этого Кинг всё время норовит оказаться в кадре, причём у него при этом вид... ну я не знаю; как будто он представляет себя гуманным белым человеком в стране диких туземцев. Получился фильм обо всём и ни о чём: несколько действительно сильных снимков, три-четыре истории родственников жертв репрессий, а остальное - непременная экзотика: снег, Красная площадь, иконы. Возмутительно отсутствие матрёшек; вместо них - группа "Тату" с песней "Нас не догонят".

SFIFF tapes: Facing the Dead

Совершенно бессмысленное кино. Вроде бы как бы обещали фильм о том, как в годы репрессий закрашивали лица на фотографии. Несколько снимков показывают: зарисованные, заляпанные краской лица, оборванные края. Рука отца на ладони девочки, сидящей на качелях - всё, что осталось. Участвующий в картине историк Дэвид Кинг говорит, что у него таких фотографий гигантская коллекция, 250 тыс. штук. Ну так покажите же их! Снимки говорят сами за себя. Нет; вместо этого Кинг всё время норовит оказаться в кадре, причём у него при этом вид... ну я не знаю; как будто он представляет себя гуманным белым человеком в стране диких туземцев. Получился фильм обо всём и ни о чём: несколько действительно сильных снимков, три-четыре истории родственников жертв репрессий, а остальное - непременная экзотика: снег, Красная площадь, иконы. Возмутительно отсутствие матрёшек; вместо них - группа "Тату" с песней "Нас не догонят".